Пещера Зла =>

Совершенно неслышный ход лиса приятно сочетался с твердой поступью цыгана. Они оправдывали свое прозвище "единое целое". Это отражалось даже в их дыхании - вдох и выдох они всегда делают одновременно. Может в этом и заключается сила духа-хранителя, а может все дело в крепкой мужской дружбе между ними. Сейчас каждый шел молча, но улыбался своим мыслям. Ларику верно исполнял приказы Принца, но это не значило, что он их не обсуждает с Нуто. Почему столь своенравный индеец выполняет волю того, кто много лет назад разрушил его дом? Просто потому, что этот индеец мечтает о конце войны, хоть и начала еще не было. Чем быстрее амары все сделают, тем быстрее начнется и закончится война. Ведь все знают, что силы не равны, правда в чью пользу на самом деле, ибо каждый считает, что в его. Но плевать. Мужчине велено прочесать с отрядом все водоемы поблизости. Ларику конечно скрылся от своих собратьев по оружию, просто они слишком громко ходят и дышат. Это мешает думать. Да и природа в этих местах просто волшебная, хочется насладиться своей родной стихией сполна, без зажравшихся людишек.
Озеро Черного Шторма - озеро Барстад - великих огромных волков с головой кошек, великая раса, что жила еще до начала времен, породив всех животных. Что за глупость? Люди всегда отличались самыми идиотскими легендами, придуманными их разумом, вернее его отсутствием. Лис шумно фыркнул, чувствуя раздражение своего подопечного, на этом оба существа успокоились. Но спокойствие это продлилось недолго - Ачик и Идо вышли из тенистых деревьев и у самого берега озера увидели вампирессу, однозначно. Каменное сердце Сонджо вдруг колыхнулось, ведь этот силуэт, это лицо - она из его далекого прошлого, женщина, что сделала его мужчиной. Он надеялся на любовь, но все оказалось игрой, в которую он впутался. Лис недовольно заурчал, он тоже помнил Викторию, и ничего хорошего она не оставила на его памяти. Признаться, цыган был удивлен. Он совсем недавно присягнул на верность Харону и не знал о том, что Виктория Хелес с ним в одном ордене. Но весь ее вид и запах, доносившийся издалека, говорил о принадлежности к амарцам. Он так и остался стоять на месте, просто не веря глазам. Но Нуто бегал под ногами и терся о них, даже покусывая, заставляя всем своим духом уйти восвояси.

Девушка встала, но медлила с речью. Она даже не повернулась и не удостоила пришдших взглядом. Но почему-то это казалось индейцу мелочью. Совсем крошкой. Он перестал чувствовать, как лис пытается оттянуть его назад, Ларику просто стал камнем. Зато внутри кипел вулкан, ураган эмоций и доблестных воспоминаний. Ее спина, которую так нежно обтягивает белоснежное платье, ее неповторимые руки, что покоились сейчас на груди, весь ее силуэт буквально манил к себе. Ачик понимал, что даже не будь Виктория вампиром, она была бы самой прекрасной дамой на свете. Цыган шумно сглотнул, но словил себя на этом действии. Поспешно, но безуспешно, он пытался прийти в себя и не дать старым потухшим чувствам вновь овладеть его разумом и телом. И когда это почти удалось, даже взгляд стал по истине диким и волевым, Хелес обернулась и прошептала его имя. Все усилия вернуть свой гордый и непоколебимый нрав рухнули вслед за ее взглядом. Лопатки мужчины выровнялись, и все мышцы его тело красиво перекатились под кожей, и снова он застыл с немым выражением на лице.
Нуто тем временем вовсе потерял надежду растолкать своего человека. А когда глаза Командора коснулись и его шкуры, он лишь дерзко и коротко рыкнул, скорее из-за недовольства такой компании. На счет Виктории мнения лиса и человека кардинально расходились. Дух считал ее самым худшим ужасом земли, несущим за собой разочарование и погибель, а индеец почитал ее, ставя превыше своих принципов, по сей день благодаря ее за то "предательство". Хотя только повзрослев, цыган понял, что никакого предательства с ее стороны не было и не могло быть. Ведь она не клялась ему в верности и никогда не признавалась в любви. Когда вампиресса закончила свою речь, молчание казалось Ларику наихудшим вариантом. В ответ на ее шаг Идо переместился из положения сбоку Сонджо в положение перед Сонджо, при этом проурчав что-то на своем языке.
- Неожиданная.. Но приятная, - сказал оборотень, нервно улыбнувшись краем губ и переступив через лиса, который, в свою очередь, раскрыв пасть, ошарашенно взглянул на подопечного, - Слишком давно. Те времена кажутся теперь всего лишь сном. Или сном во сне.
Проследовала небольшая пауза, но затем, понабрав уверенности и усилив тембр голоса, индеец продолжил:
- Нельзя жизнью назвать мое существование, но как здесь оказалась ты? Я так и не поблагодарил тебя, а ты так и не ответила на мой вопрос... А прошло столько лет, Виктория.
Мужчина произнес это полушепотом, то ли от волнения, то ли от возбуждения, то ли из-за страха. Но сейчас он словно нарочно взял в руки подаренный вампиром крестик и стал вертеть его.

Нуто шумно фыркнул и изогнул свою черную линейку губ, как бы настаивая на своем мнении о вампирессе, хотя и предельно любопытно разглядывал ее лицо. А Ларику.. А Ларику просто остановился в шаге от своего лиса, не просто разглядывая, а поглощая взглядом Викторию. Он даже не понимал, правда ли это проснулись старые чувства, или он просто перегулял на открытом воздухе. Ее голос, ее отрывистый взгляд, ее легкие движения, которые словно сотканы были из воздуха, все это так было знакомо, сказочно и, кажется, дорого. Рука непроизвольно отпустила вампирский крест, что покоился на крепкой груди оборотня. Райан не ответил на высказывание вампирессы о ребенке, что мог управлять ими, дергая за ниточки. Он никогда не верил в Судьбу, он - странник, он - цыган и индеец, который верил в магию иллюзии, но никогда не верил в то, что кто-то сможет им управлять. Но вот вопросы о последней просьбе заставили его тихо выдохнуть.
- Я все помню, - по-детски, совсем по-мальчишески пробурчал Ачик, на что лис бурно отреагировал своим прерывистым хриплым смешком.
Она говорила загадками, как и раньше. То, что она являлась частью нарушения спокойствия в Бальдере - странник не сомневался. Он всегда знал, что рано или поздно Виктория сыграет свою главную роль в сюжете государства. Но тут... Она переспросила.. Этот тон, этот взгляд. Снова пришлось нервно сглотнуть, кадык резко передернулся снизу вверх и встал на место. Задать этот вопрос еще раз? Какие чувства вспыхнули при этом в груди Ларику просто непередаваемо. Дерзкая обида, смелая злость, нежная любовь, волнующее возбуждение и что-то еще...Тонкое и неуловимое, но ужасающе сильное.. Пара резких, рьяных шагов, которые были похожи на короткие прыжки пантеры, привели их обладателя к вампирессе, и он склонился над ней, оставив жаркое маленькое расстояние между ними. Глаза его любовно, но сдержанно посмотрели на ее губы, а затем, словно испугавшись своего же жеста, дернулись, застыв в ее очах, в маленьких вселенных, что всегда манили цыгана.
- Почему ты ушла.., - прошептали его губы не вопрос, а скорее изречение.
Ларику, собрав брови к переносице, пытливо смотрел на Хелес, действительно ожидая от нее ответа. Но тут с ключицы на грудь перекатилась веревочка, и крестик неторопливо сполз по коже, а затем повис в воздухе. Ее вопрос был не к месту, а желание узнать ответ на свой было велико. Ачик закрыл глаза и тяжело вздохнул. Это вздох, казалось, стоил ему не мало усилий. Он чуть заметно повел губами и выпрямился, сложив руки крестом на груди.
- Все еще храню, - грубо сказал оборотень, не открывая глаз.